16/29 августа

Попразднство Успения Пресвятой Богородицы. Перенесение из Едессы в Константинополь Нерукотворенного Образа (Убруса) Господа Иисуса Христа (944). Мч. Диомида врача (298). Мчч. 33-х Палестинских. Сщмч. Стефана пресвитера (1918); сщмч. Александра пресвитер, прмц. Анны, мч. Иакова (1937).

Прп. Херимона Египетского (IV).

Феодоровской (1239) и «Торжество Пресвятой Богородицы» (Порт-Артурской) (1904) икон Божией Матери.

Попразднство Успения Пресвятой Богородицы.

 Перенесение из Едессы в Константинополь Нерукотворенного Образа (Убруса) Господа Иисуса Христа (944). В дни явления Господа нашего Иисуса Христа на земле, в Едессе, городе Сирийском, по ту сторону реки Евфрата, жил князь Авгарь. Он страдал неизлечимой болезнью – проказой. До Авгаря дошел слух о Господе Иисусе Христе и о великих чудесах, совершаемых Им. Сильно желал Авгарь увидеть своими глазами Творца этих чудес, надеясь и сам получить от Него исцеление. Но, так как князь не имел возможности сам идти в Иудею, то послал письмом просьбу Господу Иисусу Христу, умоляя Его придти к нему в Едессу. Не имея же уверенности, что просьба будет исполнена, Авгарь отправил в Палестину искусного живописца Ананию, поручив ему изобразить на иконе лицо Господа. Князь желал иметь хотя бы такую для себя отраду.

С посланием Авгаря живописец Анания достиг Иерусалима. Он увидел Господа Иисуса Христа учащего на равнине среди множества людей, но не мог приблизиться к Нему по причине тесноты от многолюдности и скученности народа. Ожидая, когда разойдется народ, Анания вступил на один камень, немного возвышающийся над землею. Отсюда он внимательно всматривался  в лицо Спасителя, намереваясь изобразить его, но не мог Анания сделать этого, ибо Всевидец, не благоволил к намерению живописца, и божественное лицо Его было непостижимо для изображения рукой человеческой. Долго трудился Анания, но ничего не мог достигнуть. Господь же повелел апостолу Фоме идти и привести к нему мужа, который, стоя на камне, изображает лицо Его. Когда его подвели, и он ничего еще не успел сказать, Господь подозвал его к себе, назвав по имени и по роду его занятий. Затем Он спросил: «Где письмо князя твоего Авгаря, которое ты принес ко мне из Едесса?»

Анания, в удивлении и ужасе от Господней прозорливости, тотчас вынул послание князя и с трепетом отдал его в руки Спасителя. Господь, прочтя послание, написал Авгарю следующее: «Блажен ты, Авгарь, не видевший Меня и уверовавший в Меня, ибо обо Мне написано, что видящие Меня не имут веры, не видящие же Меня уверуют в Меня и наследуют жизнь вечную. Ты пишешь ко Мне, чтобы Я пришел к тебе, но Мне подобает совершить то, ради чего Я послан, и, по совершении, возвратиться к пославшему меня Отцу. И когда Я буду вознесен к Нему, тогда пошлю к тебе одного из учеников Моих, который, совершенно исцелив тебя от твоей болезни, подаст тебе и находящимся с тобою жизнь вечную (через крещение)».

Написав это послание Авгарю, Господь Иисус Христос запечатал его своей печатью. Затем Господь приказал принести воду и, умыв пресвятое лицо Свое, отер его поданным Ему четырехконечным убрусом. И о, чудо! На убрусе отпечаталось пресвятое подобие Божественного лица. Отдавая это изображение Анании вместе с письмом, Господь сказал: «Неси, отдай пославшему тебя». Это было в последние дни жития Господа на земле перед Его страданиями.

И возвратился Анания в Едесс к князю своему и отдал ему нерукотворенное изображение на убрусе лица Христова и письмо. Взяв их, Авгарь исполнился радости и облобызал с любовью. Поклонившись образу Христа, он тотчас получил облегчение от болезни, так что только малая часть проказы оставалась на лице его до того времени, когда должен был придти к нему посланный Господом ученик.

После страданий, воскресения и вознесения на небо Господа, в Едесс пришел, по Божественной благодати, святой Фаддей (память его 21 авг.), один из семидесяти апостолов: достаточно наставив Авгаря святой вере во Христа, святой Фаддей крестил князя. Когда Авгарь вошел в  святую купель и крестился, то тотчас исчезла оставшаяся часть проказы, и он вышел из купели совершенно чистым, здравым телом и душей. Вместе с Авгарем крестился весь дом его и весь город.

Авгарь свергнул идола, стоявшего на воротах города Едесса, и, сделав над воротами в каменной стене углубление, наложил убрус нерукотворного образа Христова на доску не гниющего дерева, обложил и украсил его золотом с драгоценными камнями. Кроме того, он сделал надпись золотыми буквами: «Христе Боже! Всякий уповающий на Тебя не постыдится». И повелел Авгарь всем входящим в город и исходящим из него поклоняться божественному образу Христову. Он издал закон, повелевающий непременно воздавать честь Господню изображению. Это повеление Авгаря, огражденное законом, соблюдалось в течение многих лет: как в дни жизни его и его сына, так и при его внуке. Затем, при одном из правнуков Авгаря, принявших княжение в Едессе, возобновилось в городе древнее языческое нечестие и идолопоклонство. Правящий князь-язычник хотел сбросить со стены над воротами божественное изображение, но, узнал об этом епископ Едессы. Он заложил святой образ глиняной доской, а затем кирпичами и покрыл заделанное таким образом место мелом и сравнял со стеной. Когда нерукотворный образ Христов стал невидим, нечестивый князь оставил свое намерение. И, по прошествии многого времени, в памяти людей уничтожилось воспоминание о святом образе, забыто было и место его заграждения.

В дни благочестивого царя Иустиана царь персидский Хозрой с большим войском подошел к Едессу, окружил его и начал упорную и продолжительную осаду. Граждане города в великом страхе молились Богу о помощи. В одну ночь епископу Едесса Евлавию явилась некая пресветлая невеста, показывая перстом на городские ворота и место в стене, она сказала: «Вверху этих ворот сокрыт божественный нерукотворенный образ Иисуса Христа, хорошо сделаешь, когда вынешь его из заграждения».

Епископ поспешно пошел к воротам и, разобрав заграждение, нашел пречистый и пресвятой образ Христов целым и невредимым, а также лампадку, полную елея, а на самой доске, которой был заложен образ, отобразилось нерукотворно другое такое же подобие Лица Христова. Епископ показал обретенный образ гражданам, а затем с усердной молитвой понес его по стенам города, являя Лицо Спасителя персидским воинам. И тотчас персидское войско, гонимое божественною силою, обратилось в бегство.

По прошествии еще многих лет, когда в Греции был царем Роман Багрянородный, разделявший власть с Константином, святой убрус с нерукотворным образом Лица Христова, вместе с посланием Господним к Авгарю, перенесен был из Едессы, захваченного сарацинами, в Константинополь. Эмир сарацинский долго не хотел отдавать святой образ, и возникла война: царь Роман послал в Едесс свое войско и стеснил город, опустошая окрестности. Наконец, произошли переговоры, после которых эмир отдал святой образ царю христианскому, а тот вернул за это эмиру из плена двести знатных сарацин и заплатил двенадцать тысяч сребреников. По пути и в самом Царьграде от честного образа совершались многие чудеса: исцелялись всякие недуги.

Празднование перенесения нерукотворенного образа Христова установлено 16 августа, когда Его принял с великой честью и торжеством царствующий город и поставил в церкви Пресвятой Богородицы Фарросской.

Константин Порфирородный описывает перенесение Нерукотворного образа из Едесса и письма Христова к Авгарю в Константинополь в 944 г. Нерукотворный образ хранился в Константинополе до 1204 г.

По одному сказанию Нерукотворный образ около 1362 года был отдан Иоанном Полиологом генуэзскому генералу Леонардо-де-Монтальто за избавление греческой империи от нападения сарацин, а Монтальто отдал его в монастырь св. Варфоломея в Генуе. По другому, более вероятному, сказанию он во время владычества крестоносцев в Царьграде в 1204-1261 годах похищен был венецианцем Дандоло, но корабль, на котором он находился с другими священными предметами, потонул в Пропонтиде.

 Мч. Диомид врач (298). Святой Диомид был родом из города Тарса киликийского, по занятиям он был врачом, верою же – христианин. Врачевал он не только тела, но и души людские, ибо он увещевал эллинов уверовать в Бога и просвещал их, готовил к святому крещению.

В царствование императора Диоклетиана (284-305), св. Диомид оставил Тарс и пришел в город Никею, находивший в Вифании. Здесь, по обыкновению своему, св. Диомид творил врачевания, причем врачевал не только лекарственными средствами, но, главным образом, призывая всесильное имя Господа Иисуса Христа, и знамением честного креста. Многих идолопоклонников он обратил к вере во Христа.

Когда император Диоклетиан, бывший в то время в странах восточных, узнал об этом, то послал воинов взять святого. Воины нашли св. Диомида уже умершим о Господе. Однако они отсекли мертвому голову, чтобы отнести ее императору. Но, тотчас после отсечения главы, воины те лишились зрения, и стали слепыми, поэтому царю отнесли главу св. мч. Диомида другие воины.

Слепые воины прозрели после того, как отнесли главу назад и приложили ее к телу святого Диомида.

Мчч. 33 Палестинские.

Сщмч. Стефан (Хитров) пресвитер (1918): Новомуч.

Сщмч. Александр (Соколов) пресвитер (1937): Новомуч. Священномученик Александр родился в 1893 г. в селе Озерово Тихвинского уезда Новгородской губернии в семье священника Николая Соколова. В 1915 г. он окончил Новгородскую Духовную семинарию и поступил псаломщиком в храм села Ершова Череповецкого уезда Новгородской губернии. В 1906 г. он был рукоположен в сан диакона к храму села Мороцкого, а через год – в сан священника к храму села Озерова, где прошло его детство, где он воспринял первые навыки церковной жизни и благочестия. В 1924 г. о. Александр был переведен в храм села Ершова, где когда-то служил псаломщиком.

 Сразу же после установления советской власти начались гонения на Русскую Православную Церковь. Одной из форм гонения было требование уплаты непомерных налогов и штрафов. Не имея средств заплатить их, о. Александр вынужден был в 1924 г. переехать с женой Елизаветой Александровной и тремя маленькими детьми в Тверскую область, где он сначала служил в храмах Красно-Холмского района, а затем в селе Поречье Молоковского района.

Отец Александр все силы и время отдавал своей пастве. Местные власти запрещали служить молебны на полях и в домах прихожан, однако он, как это было принято до революции, регулярно обходил все деревни прихода. Паства любила его.

В 1935 г. прихожане покрасили и побелили храм, а оставшуюся от ремонта краску продали школе. Сразу после этого священник и староста были арестованы. Священник был обвинен в спекуляции и приговорен к пяти годам исправительно-трудовых лагерей.

Однако областной суд, куда дело попало из районного суда, полностью оправдал священника. В те годы это еще было возможно, если дело не касалось политики.

В конце апреля 1937 г. председатель сельсовета вызвал в контору о. Александра и потребовал, чтобы он уплатил подоходный налог вперед за следующий квартал, а также аренду за землю, на которой стоял храм и церковные постройки, но получил отказ.

Летом 1937 г. сотрудники НКВД были оповещены о грядущих арестах всего духовенства и стали собирать о них данные. Чаще всего вызывались люди, готовые говорить и подтверждать что угодно. Один из таких рассказал сотруднику НКВД об о. Александре, будто тот сомневался в подлинности показаний подсудимых на открытых судебных процессах, где обвиняемые чересчур охотно и гладко очерняли себя и других. Кроме этого, он, когда в магазинах не было хлеба, высказывал предположение, что причиной этого было завышение местными властями цифр об урожайности, а центральные власти из-за этого отказывали району в снабжении мукой и зерном.

В июле, когда стали доходить сведения об арестах священнослужителей, о. Александру стало ясно, что его арестуют, после чего храм подвергнется кощунственному разграблению, поэтому он сложил запасной евхаристический набор в камилавку на чердаке храма. Туда же положил напрестольный крест, дарохранительницу и лжицу.

27 июля 1937 г. сотрудники НКВД арестовали священника и заключили в Краснохолмскую тюрьму. Сельсовет по обыкновению выдал НКВД справку, где было сказано о необходимости ареста священника, так как он «привлекал на свою сторону отсталое население» и без регистрации в загсе отпевал покойников. На допросах от него требовали признания в, якобы, имевших место высказываниях, в связи с процессом троцкистов, о затруднениях с хлебом, в рассказе анекдота антисоветского содержания. Во всех этих «высказываниях» священник не признался.

На этом допрос был окончен. 25 августа Тройка НКВД приговорила о. Александра к расстрелу. Священник Александр Соколов был расстрелян 29 августа 1937 года.

Прмч. Анна (Ежова) инокиня и мч. Иаков (Гортинский) (1937): Новомуч.  В конце июля – начале августа 1937 г. в Автозаводском районе Нижнего Новгорода были произведены аресты среди духовенства и православных мирян. Их обвиняли в участии в церковной контрреволюционной группе. Свою виновность до конца отрицали, и отказывалась давать показания против кого бы то ни было, православный мирянин Иаков Иванович Гортинский, механик при больнице, живший в поселке Гнилица на окраине Нижнего Новгорода, и жившая в том же поселке монахиня Анна (Ежова).

21 августа 1937 года они были приговорены к расстрелу и расстреляны.

Прп. Херимон Египетский (IV). Имя его упоминается в книге Палладия «Лавсаик» и в Патерике. Пещера его отстояла от воды на 12 поприщ. По представлении он был обретен сидящим на своем месте и держащим в руках свое рукоделие, ибо он скончался за работой. Св. Херимон упоминается также святым Феодором Студитом (память его 11 нояб.) в Триоди постной, в субботу сырную в каноне на утрени, в песни шестой.

Прп. Иоаким Сарандапорский, Осоговский (ок. 1115). Подвижник XII века. Родом болгарин.

Прп. Нил Ерикусийский (1350).

Прмч. Никодим Метеорский (1551). Скончался мученически.

Мч. Стоматий из Вола (1680).

Вмч. Лаврентий Константинопольский (1686).

Прп. Еглон.

Мч. Алкивиад.

Мч. Мемсамбий.

Чудотворные иконы Божией Матери:

 Феодоровская (1239). Сведения о ней приведены 14 марта.

 «Торжество Пресвятой Богородицы» (Порт-Артурская) (1904). Ровно за два месяца до начала русско-японской войны – 11 декабря 1903 года – в Киево-Печерскую Лавру пришел помолиться из Бессарабии старик-матрос, участник обороны Севастополя Л.Б. Катанский. Однажды во сне ему было видение: стоящая спиной к заливу моря Борородица; в руках Она держала продолговатый плат с сиреневой каемкой, с ликом Христа-Спасителя. Хитон Божией Матери был синим, а верхнее одеяние – коричневым. Стопы Богоматери попирали обнаженные обоюдоострые мечи. С правой стороны над Пречистым ликом Богородицы находился Архистратиг Михаил, а с левой – Архангел Гавриил. Над Нею ангелы держали в облаках карту, увенчанную дорогою короною из двух перекрещивающихся радуг, с крестом над нею. Еще выше Бесплотные Силы поддерживали облака, на которых восседал Господь Саваоф. Над ним была надпись по сиянию «Да будет едино стадо и Един Пастырь».

Владычица Небесная приказала изготовить образ, точно воспроизводящий видение, и отправить его в Порт-Артурскую церковь, обещая помощь, покровительство и победу русскому воинству тотчас по прибытии образа по указанному месту.

Но, будучи человеком бедным, матрос поручил, бедному же, киевскому художнику-крестьянину малороссу Павлу Федоровичу Штронде исполнить в красках подлинник. Поэтому лишь в середине Великого поста 1904 года, когда уже шла война с Японией, был готов образ и освящен духовным собором Киево-Печерской Лавры.

Изготовление образа и резной рамы для него из ореха и красного дерева было произведено на средства, собранные Киевскими обителями и прочими частными людьми. Причем более 5 копеек не брали ни у кого. А так как большинство жертвователей были богомольцы, дававшие по 1 копейке, то всех участников в сооружении образа и рамы насчитывается более 10 000 человек.

Из Киева, по указанию г. Катанского образ был отправлен в Петербург адмиралу В.И. Верховскому. В Петербурге, видевшие многие прекрасные произведения иконописи, не могли надивиться красоте и глубине содержания этого, нового по мысли и по именованию, образа. Сам владыка – митрополит Антоний – умилялся перед этим образом. С него была составлена копия для Адмиралтейского собора Св. Спиридона. Сняли также копию монахи Новодевичьего монастыря.

Подлинный же образ был вручен Ея Императорскому Величеству Государыне Императрице Марии Федоровне, а затем последовал как царское благословение войскам Дальнего Востока во Владивосток, куда доставил его адмирал Н.И. Скрыдлов.

В начале августа 1904 года образ был принят владыкой Евсевием при громадном стечении народа и водворен во Владивостокском кафедральном соборе, на что было получено Высочайшее разрешение Ея Императорского Величества (телеграмма была получена во Владивостоке 2 августа).

Осенью того же года по поручению Его Императорского Величества отправился из Петербурга во Владидивосток делопроизводитель царской канцелярии, отставной ротмистр лейб гвардии уланского полка Н.Н. Федоров, которому было поручено доставить образ в Порт-Артур.

Великая тревога была, когда узнали владивостокцы, что суждено им расстаться со святыней. Плач стоял в городе. Но, повинуясь воле Вседержавной, владивостокцы проводили образ с честью и со слезами, оставив у себя копии. Сначала было сделано несколько копий фотографическим способом. С фотокопии была сделана живописная копия (писана на дереве масляными красками в уменьшенном размере).

Федоров не смог доставить образ в Порт-Артур (один раз буря помешала, другой раз – мертвый штиль не дал джонке двигаться). А когда случилась попутная погода – было уже поздно: Порт-Артур пал. Тогда Федоров доставил образ А.Н. Куропаткину, а последний вручил его Н.Г. Линевичу, который доставил его во Владивосток 20 мая 1905 года.

Копию иконы на дереве было решено отослать в Порт-Артур первым же транспортом. Взялся сделать это доброволец-матрос Пленков. Но транспорт попал в сильный шторм и вернулся во Владивосток.

Судьба иконы, от мая 1905 года до февраля 1998 года, неизвестна. В феврале 1998 года паломники Владимирской епархии – архимандрит Иннокентий (Третьяков), благочинный – настоятель Свято-Покровского храма г. Уссурийска, иеромонах Сергий (Чашин) – секретарь Владивостокского епархиального управления, настоятель Свято-Успенского храма г. Владивостока, монахиня Варвара (Волгина) – настоятельница Уссурийского Рождество-Богородицкого женского монастыря, схимонахиня Геласия – насельница Иерусалимского Горненского женского монастыря, послушница Елена (Чашина) – насельница Уссурийского монастыря, – обнаружили икону в одном из антикварных магазинов Иерусалима. Она четыре года простояла там на продаже. Денег у паломников не было. С просьбой о помощи они обратились в Горненский женский монастырь. Икону выкупили. Пока в Приморье собирали деньги на расчет и оформлялись документы, образ хранился в игуменских покоях Горненского монастыря, расположенного на том месте, где, по преданию, произошла евангельская встреча Борородицы и праведной Елизаветы. При проводах образа во Владивосток был отслужен молебен Божией Матери, и по всему Иерусалиму звонили колокола.

В настоящее время икона находится в Свято-Никольском кафедральном соборе.