16/29 декабря

Прор. Аггея (ок. 500 до Р.Х.). Сщмч. Владимира пресвитера (1918); сщмчч. Аркадия, еп. Бежецкого, Илии, Павла, Феодосия, Владимира, Александра пресвитеров, прмч. Макария и св. Петра, исп., пресвитера (1937).

Прп. Софии Суздальской (1542). Мч. Марина (III). Блж. царицы Феофании (893-894).

 Прор. Аггей (ок. 500 до Р.Х.). Святой пророк Аггей – десятый из 12-ти пророков, называемых малыми. Он происходил из колена Левина и пророчествовал при персидском царе Дарии Гистаспе, за 500 лет до Рождества Христова.

По возвращении иудеев из вавилонского плена пророк Аггей убеждал народ достроить второй Иерусалимский храм, возвещая: «…и потрясу все народы, и придет Желаемый всеми народами, и наполню дом сей славою, говорит Господь Саваоф» (Агг. II, 7), предсказывая пришествие Спасителя мира – Господа Иисуса Христа.

Сщмч. Владимир (Алексеев) пресвитер (1918): Новомуч. Священномученик Владимир пострадал среди многих замученных большевиками священнослужителей города Оханска и Оханского уезда Пермской епархии. Он был расстрелян 16 декабря и сброшен в Каму.

 Сщмч. Аркадий (Остальский), еп. Бежецкий (1937): Новомуч. Священномученик Аркадий родился в апреле 1888 г. в селе Яковицы Житомирской губернии в семье священника Иосифа Остальского. Родители будущего святителя, священник Иосиф и его супруга София, жили поначалу в одном из сел в окрестностях Житомира, но впоследствии переехали в Житомир, куда перевели служить о. Иосифа. У них было два сына и дочь, которая умерла в возрасте трех лет. Семья была небогата.

Аркадий окончил Волынскую Духовную семинарию, а затем в 1910 г. Киевскую Духовную академию. Он еще юношей мечтал о монашестве, мечтал отдать свою жизнь служению Богу, не разделяя это служение ни с чем земным, но родители желали его видеть женатым, семейным священником, и Аркадий выказал послушание воле родителей и женился. Но этот брак оказался неудачным.

Сразу же после окончания академии Аркадий Остальский был назначен помощником епархиального миссионера и на этом поприще проявил себя энергичным и ревностным деятелем.

В 1911 г. Аркадий Остальский был рукоположен в сан священника к Староконстантиновскому собору при оставлении в должности епархиального миссионера – церковного послушания, которое он нес с великой ревностью до самого начала Отечественной войны 1914 г. Вместе с народом и паствой он разделил все тяготы походной жизни и войны, став военным священником в 408-м Кузнецком пехотном полку.

В 1917 г. о. Аркадий вернулся в Житомир и служил сначала в храме преподобного Серафима Саровского, а затем в Николаевской церкви. К этому времени относится его энергичная церковная деятельность в Житомире. Он стал неутомимым проповедником православия: за различными богослужениями ему в то время приходилось говорить по нескольку проповедей в день. За свои вдохновенные проповеди он получил от современников прозвание Златоустого.

На Волыни после революции началась гражданская война. Город Житомир занимали враждующие войска, и большинство населения бедствовало. По благословению святого епископа Фаддея (память его 18 дек.), бывшего в то врем епархиальным архиереем, о. Аркадий организовал при своем приходском храме Свято-Никольское братство, которое оказывало помощь всем нуждающимся и больным, хоронило умерших, не имевших близких и родственников. Отец Аркадий сам руководил деятельностью братства и поименно помнил всех больных, которых оно опекало.

Воспитывая членов братства в духе ревностного христианского служения, о. Аркадий вместе с ними предпринимал долгие пешие паломничества к православным святыням, в частности в Киев. Это были крестные ходы, которые проходили более двухсот километров. Свято-Николаевское братство получило такую известность, что в Житомир стали приезжать люди из других городов.

Отец Аркадий не только других побуждал к нищелюбию и жертвенности, но и сам показывал пример этому. У о. Аркадия не было почти никаких личных вещей и ничего ценного. В его комнате была только самая необходимая мебель.

Отец Аркадий часто служил и всегда исповедовал. Активная деятельность священника обратила на себя внимание безбожных властей, и если он не был арестован сразу, то лишь потому, что на Волыни шла гражданская война, и область наряду с большевиками занимали то немцы, то петлюровцы. На Украине в то время была создана раскольничья автокефальная украинская церковь, которую поддерживали националисты-петлюровцы. К ней о. Аркадий относился отрицательно как к организации неканонической и, несмотря на давление петлюровских властей, стоял непоколебимо в своей верности канонической церкви.

В 1920 г. в Житомире утвердились большевики. Весной 1922 г. началось изъятие церковных ценностей из храмов советской России. В Житомире было получено послание Святейшего Патриарха Тихона относительно изъятия ценностей, в котором предлагалось отдавать только те церковные вещи, которые не имели непосредственного употребления в богослужении. По распоряжению Волынского архиерея о. Аркадий огласил послание в церкви. Это явилось достаточным поводом для ареста. Священник Аркадий и его отец, священник Иосиф, были арестованы и заключены в тюрьму, где о. Иосиф вскоре и умер.

Весть об аресте любимого пастыря облетела город, и в тюрьму стали приносить передачи в таком количестве, что их хватало и заключенным и надзирателям.

Суд приговорил о. Аркадия к расстрелу. После суда паства стала хлопотать о смягчении приговора, и он был заменен пятью годами заключения, которое о. Аркадий отбывал в Житомирской тюрьме. В 1924 г. власти приняли решение освободить всех тех, кто был приговорен революционными трибуналами по делам об изъятии церковных ценностей, и таким образом о. Аркадий после двух лет заключения был освобожден.

За это время супруга его покинула, детей у них не было, и о. Аркадий теперь был рад, что Господь разрешил его от этих уз.

Освободившись из тюрьмы, он поехал помолиться в Дивеевский монастырь и в Саров. В Саровской Успенской пустыни он был пострижен в мантию с оставлением того же имени. Вернувшись из Сарова в Житомир, иеромонах Аркадий все время стал отдавать братству и усилил молитвенные и аскетические труды.

В это время ему по церковным делам часто приходилось бывать в Киеве и в Москве. В Киеве он служил в Никольском монастыре, в Москве останавливался на Валаамском подворье, а служил в Пименовском храме на Новослободской улице. За каждым богослужением о. Аркадий обязательно проповедовал. Его проповеди и исповедь собирали много молящихся.

В начале 1926 г. иеромонах Аркадий бы возведен в сан архимандрита, а 15 сентября того же года в Москве был хиротонисан во епископа Лубенского, викария Полтавской епархии. Хиротонию возглавлял митрополит Сергий (Страгородский).

Почти сразу после хиротонии, в октябре 1926 г., владыка Аркадий был арестован и выслан в Харьков, куда ГПУ выслало многих выдающихся архиереев и священников украинских епархий. Въезд в епархию, в город Лубны, был ему запрещен, однако епископ все же решил выехать, чтобы отслужить хотя бы пасхальное богослужение.

Епископ Аркадий выехал в Лубны тайно и перед самым началом пасхальной полунощницы, около половины двенадцатого, вошел в алтарь. После объяснений со священнослужителями владыка облачился, и началось пасхальное богослужение. Но еще не закончилась служба, как в храме стали появляться представители властей, дальнейшее пребывание владыки Аркадия в соборе грозило арестом, и он был вынужден скрыться. Это было единственное богослужение в назначенной ему епархии.

Епископ уехал в Новоафонский монастырь на Кавказе, где жил в горах, встречался с подвижниками, которые населяли в то время пропасти и ущелья Кавказских хребтов. Но и здесь положение было неспокойным, власти предпринимали меры к аресту монахов, с помощью охотников выслеживали их, арестовывали и расстреливали.

Но, несмотря на то, что ему пришлось вести такой образ жизни и быть в силу внешних обстоятельств оторванным от своей епархии, епископ Аркадий поддерживал тесную и частую переписку с духовенством полтавской епархии.

В конце двадцатых годов поднялось новое гонение на Русскую Православную Церковь, начались аресты духовенства и верующих. Скитания и жизнь в тяжелых условиях – то в городах, то в горах, подорвали здоровье епископа, и он заболел плевритом. Болезнь застала его во время приезда в Киев.

В Киеве владыка прожил три недели в доме своей духовной дочери и, благодаря заботе благочестивых женщин, оправился от своих недугов. Но оставаться далее в Киеве или ехать на Кавказ он уже не решался, полагая, что его разыскивает ОГПУ и в любой момент он может быть арестован. Он не мог получить места для служения в какой-либо епархии без объяснения с властями и потому решил ехать в Москву и встретиться лично с начальником 6-го отдела ОГПУ Тучковым, к каким бы это не привело последствиям.

9 мая 1928 г. епископ Аркадий пришел в приемную ОГПУ для объяснений. Владыка не был арестован сразу, но не был и отпущен; его продержали до 15 мая; дело владыки рассматривал заместитель председателя ОГПУ Ягода, который и выписал ордер на арест. Преосвященному Аркадию как преступление вменялось его письмо к лубенской пастве. Фактически это письмо было написано владыкой как частное ответ на письмо одного священника. Тот же, без ведома владыки, несколько переделал текст и в таком виде выпустил письмо как послание епископа Аркадия к православным вообще.

Владыке пришлось все это объяснять следователю, но имя этого священника он назвать отказался, чтобы не предавать его ответственности. После допроса епископ был заключен в Бутырскую тюрьму.

14 июля следствие было закончено и составлено обвинительное заключение, которое, в частности, гласило: «В начале 1928 г. первоначально по Украине, а затем по всему СССР стал распространяться резкий антисоветский документ, подписанный епископом Аркадием… Последний на допросе признал, что этот документ составлен действительно им. Назвать сообщников Аркадий отказался, “не желая подвергать их преследованиям”. На основании выше изложенного полагаю антисоветскую деятельность Остальского считать доказанной».

23 июля Коллегия ОГПУ постановила заключить епископа Аркадия в концлагерь сроком на пять лет. 27 июля он был отправлен с партией заключенных в Соловецкий концлагерь. 12 августа преосвященный Аркадий прибыл в Соловецкий концлагерь и был определен на самую тяжелую работу. 10 сентября епископа перевели в 12-ю роту и назначили сторожем. 9 мая 1929 г. его снова отправили на общие работы – рытье дренажных колодцев. В июне 1929 г. епископа Аркадия отправили на общие работы на Троицкую командировку на остров Анзер. Подневольная жизнь в лагере такова, что ни на одном месте узника не оставляют надолго, таким образом, владыке затем пришлось отбывать заключение в различных местах Соловецкого острова.

Благочестие и высокий авторитет среди заключенных и вольных монахов епископа-подвижника все более раздражали лагерное начальство, и оно стало искать повод, чтобы арестовать владыку. Среди заключенных были и такие, кто готов был засвидетельствовать любую ложь, только бы облегчить свою участь в неволе. Основываясь на таких показаниях «свидетелей» лагерное начальство провело следствие, в результате которого дело епископа Аркадия было направлено в тройку ОГПУ, которая приговорила его к пяти годам заключения в концлагере. После приговора епископа в качестве наказания перевели на некоторое время на Секирную Гору.

Секирная гора представляла собой подобие внутренней тюрьмы с самым суровым режимом. Кормили там гнилыми продуктами и то в самом малом количестве. На Секирной горе было два отделения – верхнее и нижнее. Целыми днями заключенные верхнего отделения должны были сидеть на жердочках, не доставая ногами до пола, вплотную друг к другу. На ночь разрешалось лечь на голом каменном полу, и не давали ничего, чем можно было бы укрыться. Заключенных было столько, что спать приходилось всю ночь на одном боку. В зимние месяцы это превращалось в пытку, так как окна в камере были разбиты. Через некоторое время заключенных из верхнего отделения переводили в нижнее и тогда позволяли им работать, но работу давали самую тяжелую.

Несмотря на то, что епископ был осужден в лагере за помощь священникам, он, как только представилась возможность, снова стал помогать духовенству.

Отбыв десять лет заключения, в феврале 1937 г. епископ Аркадий прибыл в Москву. В Москве ему жить было запрещено, и он уехал в город Касимов к родственникам священников Правдолюбовых, отбывавших вместе с ним заключение на Соловках. Несколько месяцев он жил в селе Селищи Рязанской области у протоиерея Михаила Дмитрова. В мае 1937 г. епископ Аркадий ездил в Патриархию к заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Сергию и хлопотал о награждении митрополита Михаила митрой, которую сам же потом возложил на о. Михаила.

Иногда епископ выезжал в Москву, в Киев, в Житомир. Шло беспощадное гонение, и владыка, предчувствуя, что его опять арестуют и, вероятно, на этот раз безвозвратно, посещал всех, кого знал. В Житомир он специально поехал, чтобы побывать на могилах отца и матери, скончавшейся во время его пребывания на Соловках. Наконец, он выехал в Калугу, где ему было разрешено властями постоянное проживание.

В это время он был назначен епископом Бежецким, викарием Тверской епархии, но к обязанностям приступить не смог по не зависящим от него обстоятельствам. Живя в Калуге, он часто виделся с архиепископом Калужским Августином (Беляевым) (сщмч., память его 10 нояб.), с которым поддерживал дружеские отношения как с человеком одного с ним подвижнического духа.

21 сентября в девять часов вечера НКВД арестовал архиепископа Августина, о чем тут же узнал епископ Аркадий. На следующий день около полуночи преосвященный Аркадий отправился на вокзал. Ему удалось сесть в поезд, но власти уже искали его. Состав был задержан, и владыка был арестован. Поначалу его держали в Калужской тюрьме, а затем перевели в Бутырскую тюрьму в Москве.

17 октября начались допросы. Владыка решительно отрицал возводимые на него следователем обвинения в «контрреволюционной деятельности».

В начале декабря следствие было закончено. 7 декабря тройка НКВД приговорила епископа к расстрелу. Епископ Аркадий (Остальский) был расстрелян 29 декабря 1937 г. на полигоне НКВД недалеко от поселка Бутово под Москвой и погребен в общей могиле.

Сщмч. Илия (Чередеев) пресвитер (1937): Новомуч. Священномученик Илия родился 20 июля 1878 г. в городе Кашине Тверской губернии в семье священника Иоанна Чередеева. В 1901 г. он окончил Тверскую Духовную семинарию и был рукоположен в сан священника. Отец Илия служил в храме села Высоково Нерльского уезда.

Когда начались гонения на Православную Церковь в конце двадцатых годов, местные власти выгнали о. Илью из его дома, отобрали все имущество, и под угрозой ареста ему было предложено покинуть район. Отец Илья уехал к родственникам в город Кашин; живя там, он получил назначение от св. архиеп. Фаддея (память его 18 дек.) в храм села Стельково Калязинского района.

В 1931 г. о. Илья по традиции стал обходить дома своих прихожан с молебнами и требами, был за это арестован, приговорен к шести месяцам принудительных работ и послан для отбывания наказания в колхоз села Стельково.

В 1934 г. архиеп. Фаддей назначил о. Илью в храм села Константинова Калязинского района. Его жена к тому времени умерла, и единственную дочь, которой было тогда 12 лет, помогала воспитывать его незамужняя сестра Наталья Ивановна. Здесь он служил до лета 1937 г., когда стало известно, что власти намереваются закрыть храм под предлогом, что верующие перестали его ремонтировать.

Собрав наиболее активных прихожан, о. Илья сообщил им об этом и сказал: «Я призываю вас, верующих людей, противодействовать отданию нашего храма на поругание. Он стоит у нас уже двести лет, лучше соберем деньги и украсим храм Божий».

На следующий день о. Илья и староста храма пошли по приходу собирать пожертвования и собрали достаточно средств, чтобы сделать ремонт. Через две недели были завершены все работы. Храм выглядел теперь, будто только что выстроенный.

Но недолго пришлось прослужить в нем священнику. Ревностный пастырь, не отступивший от выполнения своих христианских обязанностей даже и во время самых лютых гонений, был арестован 21 декабря 1937 г.

В Калязине в результате проведенного медицинского обследования выяснилось, что священник тяжело болен миокардитом, к физическому труду не способен, но дойти до Кашина, где размещалась ближайшая тюрьма, все же сможет. В тот же день о. Илья был отправлен в Кашинскую тюрьму и вскоре допрошен. После обычных вопросов, следователь спросил – признает ли он себя виновным в проведении «среди колхозников антисоветской агитации». Священник ответил отрицательно.

На этом допрос был закончен. Несмотря на угрозы следователя, о. Илья отказался оговаривать себя и других.

Через несколько дней, 27 декабря, тройка НКВД приговорила священника к расстрелу. Священник Илья Чередеев был расстрелян 29 декабря 1937 г.

Сщмч. Павел (Фаворитов), пресвитер (1937): Новомуч.

Сщмч. Феодосий (Болдырев) пресвитер (1937): Новомуч. Священномученик Феодосий родился 8 февраля 1868 г. в селе Еколено Воронежской губернии в семье крестьянина Федора Болдырева. Воспитание и образование получил в монастыре. Был рукоположен в сан священника. Во время гонений на Церковь в тридцатых годах о. Феодосий был арестован и сослан; вернулся из ссылки в 1935 году и поселился в Тверской области, где стал служить в храме села Афимьино Вышневолоцкого района. 21 декабря 1937 г. в период новых гонений он был снова арестован. На следующий день помощник уполномоченного Вышневолоцкого управления государственной безопасности допросил священника. Обвинение в систематическом ведении среди населения «антисоветской

контрреволюционной агитации» о. Феодосий отверг.

24 декабря было составлено обвинительное заключение, 27 декабря, тройка НКВД приговорила о. Феодосия к расстрелу. Священник Феодосий Болдырев был расстрелян 29 декабря 1937 г.

Сщмч. Владимир (Дамаскин) пресвитер (1937): Новомуч. Священномученик Владимир родился 27 февраля 1870 г. в городе Торжке Тверской губернии в семье псаломщика Николая Дамаскина. Последние годы жизни его отец служил в селе Георгиевском Новоторжского уезда; скончался в 1914 г. Вскоре после рукоположения о. Владимир был направлен в храм села Островно Удомльского района, где прослужил большую часть жизни. Во время гонений в 1930 г. местные власти арестовали его, но, продержав два с половиной месяца в заключении, отпустили, и он снова стал служить в своем храме.

В августе 1937 г. Сталин принял решение об аресте и расстреле всех тех, кто с его точки зрения был враждебен советскому государству и безбожной идеологии. Представители НКВД потребовали от местных властей, и в частности от председателей сельских советов, донесений на таковых, живущих в их селах. Так появились доносы о том, что о. Владимир собирает подписи верующих, надеясь отстоять храм от закрытия и, ходя по селам, говорит, что созданные колхозы – это кабала для крестьян, и колхозников заморят голодом. Они доносили, что еще в 1932 г. о. Владимир под видом церковной службы собрал в храме крестьян, которые потом в количестве трехсот человек отправились к сельсовету, намереваясь изгнать его председателя. Писали, что священник занимался антисоветской деятельностью, которая заключалась в том, что он ходил по селам и справлял службы в избах, «а также демонстративно, в полном облачении, шел по деревенской улице вслед за гробом умершего крестьянина», что священник, узнав, что на одном из колхозных собраний было постановлено закрыть храм, срочно собрал церковную двадцатку, чтобы обсудить с ней, как отстоять церковь. От имени двадцатки был послан по селам с подписным листом пятнадцатилетний подросток, который вписывал фамилии тех, кто был неграмотен и не мог расписаться (что власти попытались истолковать как фальсификацию подписей). «…Он [священник] 31 октября объявляет в церкви, чтобы православные приходили в храм, где до 7 ноября службу будет проводить три раза, тем самым он отвлекает массу от обработки льна. Считаю, что необходимо принять соответствующие меры к Дамаскину как к антисоветскому элементу».

22 декабря священника арестовали и заключили в Бежецкую тюрьму. Он был стар, почти слеп от катаракты; произведенное на следующий день медицинское обследование установило порок сердца, эмфизему легких, и врачи вынуждены были признать, что по состоянию здоровья он является инвалидом. В тот же день были допрошены свидетели, некоторые из них писали ранее жалобы и донесения на о. Владимира. Вечером исполняющий обязанности начальника Удомльского УНКВД допросил священника. Допрос занял около часа, столько понадобилось времени, чтобы заполнить лист допроса анкетными данными и записать ответы.

Виновным себя в систематическом ведении «антисоветской агитации среди населения» и призывах его «к свержению советской власти» священник не признал.

В тот же день следователь составил обвинительное заключение, в котором были повторены все лжесвидетельства. Сам он его составил, сам постановил направить следственное дело в тройку при УНКВД, сам же с таким решением и согласился. Это было время, когда верховная власть требовала вершить подобные дела с наивозможной жестокостью. Уже через несколько дней, тройка НКВД постановила расстрелять священника. Священник Владимир Дамаскин был расстрелян 29 декабря 1937 г.

Сщмч. Александр (Колоколов) пресвитер (1937): Новомуч. Священномученик Александр родился 7 марта 1880 г. в селе Никольское-Неверьево Горицкого уезда Тверской губернии в семье священника Николая Колоколова. Александр окончил Тверскую Духовную семинарию и в 1913 г. был рукоположен в сан священника к Никольской церкви родного села. С этим селом и храмом была связана вся его жизнь. Он знал всех своих прихожан, наравне с крестьянами имел достаточное крестьянское хозяйство и в своем материальном положении не зависел от их пожертвований. С 1914 г. он состоял действительным членом епархиального Православного Миссионерского общества. За ревностное беспорочное служение святой Православной Церкви он был награжден в 1928 г. наперсным крестом.

Возобновившиеся в конце 20-х годов гонения на Русскую Православную Церковь не миновали и о. Александра. В 1929 г. воспользовавшись тем, что о. Александр священником, но и врачом-гомеопатом, власти оштрафовали его за врачебную практику на тысячу рублей. Через год он был арестован за неуплату налогов и приговорен к одному году заключения в исправительно-трудовой лагерь и трем годам ссылки.

В 1933 г., когда о. Александр вернулся из ссылки, святой архиеп. Фаддей (память его 18 дек.) назначил его настоятелем храма в родном селе Никольском-Неверьеве и возвел в сан протоиерея.

В январе 1937 г. власти снова арестовали его и попытались обвинить в том, что он крестил ребенка якобы в настолько горячей воде, что обварил его кипятком. Суд приговорил священника к трем годам заключения в исправительно-трудовом лагере, но обвинение было настолько абсурдно, что дело пришлось прекратить, и о. Александр был освобожден.

Для своих прихожан о. Александр был образцом православного пастыря. Он желал исповедничества, жаждал Царствия Божия, не страшился и самой мученической кончины.

20 декабря 1937 г. сотрудники НКВД арестовали о. Александра, и он был заключен в тюрьму города Кашина. Следователи стали вызывать «дежурных свидетелей». Один из них показал: «Колоколов ведет религиозную проповедь на территории Кимрского и Горицкого районов. Для того чтобы открыть церковь, он у себя несколько раз созывал верующих. В августе сего года, когда колхозникам надо было работать, он несколько человек из них послал в Москву и в Калинин. Причем колхозники-ходатаи из Москвы пришли пешком. Колхозникам Колоколов говорил: “В выходные дни работать не надо, надо идти в церковь”. Весной 1937 г., когда продолжительное время не было дождей, он колхозникам говорил: “Вот не стали верить в Бога, Бог вас и наказывает”. В результате в Ильин день колхозники на работу не вышли, а требовали выноса икон на поля».

Сразу же в день ареста следователь допросил священника.

В заключение допроса о. Александр сказал: «Виновным я себя перед советской властью не признаю. Я всю свою жизнь посвятил служению Богу и Ему служил, и буду служить, буду ли на свободе или в заключении. Как служитель Бога, я обязан заботиться о душах человеческих, об их спасении и подготовке ко второму пришествию. Я был обязан вести, и вел, соответствующую религиозную проповедь. По своим убеждениям я не мог признавать существующую власть советов, но ей обязан был подчиняться, поскольку она попущена Богом… Власть существующая проводит безбожие, она вместе с партией коммунистов ликвидирует и убивает веру в Бога. Значит эта власть темных сил, сатаны. С такой властью я обязан был бороться за свою паству всеми силами, что и делал по мере сил. От этого я отказаться не могу ни при каких условиях. Представители власти на земле сейчас – слуги “темных сил”. Вот почему признать себя виновным перед такой властью я не могу».

27 декабря, тройка НКВД приговорила священника к расстрелу. Протоиерей Александр Колоколов был расстрелян через день после приговора, 29 декабря 1937 г.

Прмч. Макарий (Смирнов) иеромонах (1937): Новомуч. Преподобномученик Макарий (в миру Михаил Евфимьевич Смирнов) родился 1 апреля 1877 г. в селе Мелехово Санкт-Петербургской губернии в семье крестьян Евфимия и Анны. Родители вместе с сыном часто посещали монастыри, так что у него, в конце концов, созрело желание оставить мир и поселиться в монастыре. Он окончил Духовную семинарию, принял монашеский постриг с именем Макарий и священнический сан, но в каком году это произошло, нам неизвестно. Монастырь, где он подвизался, просуществовал до 1928 г. После его закрытия о. Макарий служил священником в храме, но в 1933 г. власти обложили его непомерными налогами и за их неуплату приговорили к одному году заключения в исправительно-трудовой лагерь.

Выйдя из лагеря, иеромонах Макарий стал служить в храме в селе Красная Поляна, куда он приехал летом 1937 г., незадолго до последнего ареста и мученической кончины.

«Дежурные свидетели», секретарь сельсовета и председатель сельской кооперации, были допрошены 19 декабря 1937 г. Они показали, что священник обратился к прихожанам с просьбой о помощи, сказав: «Помогите, меня задавила советская власть налогами, требуя от меня выплатить тысячу рублей. Если я не уплачу, то меня посадят». Еще его обвиняли в том, что он говорил верующим, что церковь отдавать не надо, она им самим нужна. Свидетели показали, что, когда в сентябре 1937 г. власти все же закрыли храм, священник хлопотал, чтобы люди собирали подписи, препятствуя окончательному его закрытию.

В тот же день о. Макарий был арестован и заключен в тюрьму в Бежецке. Сразу же начались допросы. На все вопросы следователя, пытавшегося добиться от него признания виновности, иеромонах отвечал отрицанием. В «контрреволюционной агитации» виновным себя он также не признал.

27 декабря, тройка НКВД приговорила о. Макария к расстрелу. Иеромонах Макарий был расстрелян через день, 29 декабря 1937 г.

 Сщмч. Петр (Зиновьев) пресвитер (1937): Новомуч. Священномученик Петр родился 20 июня 1894 г. в селе Березники Воскресенского уезда Саратовской губернии в семье священника Константина Зиновьева. В 1914 г. Петр Константинович окончил Духовную семинарию, некоторое время служил псаломщиком, а затем был рукоположен в сан священника ко храму города Петровска Саратовской губернии. Был женат, имел троих детей, старшей дочери Серафиме было в 1937 г. девятнадцать лет, сыну Геннадию – тринадцать, младшей дочери Зое – одиннадцать лет. В те годы он имел небольшое хозяйство – корову и двадцать две десятины земли. Как ни трудно было жить во время начавшихся после 17-го года гонений, но священник не оставлял службы Богу ради выгод земных. Так продолжалось до 1935 г., когда ОГПУ потребовало от священника выехать из Саратовской области. Он поехал в Тверскую епархию, где от архиеп. Фаддея получил место в Воздвиженском храме города Бежецка и прослужил там до своего ареста в 1937 г. Волна гонений, арестов и расстрелов привела к тому, что в епархии почти не осталось священников. Отец Петр был арестован одним из последних.

Решив арестовать священника, НКВД вызвал «дежурного свидетеля», который восемь лет был регентом в одном из бежецких храмов и теперь давал показания против церковно-священнослужителей. Он показал, будто о. Петр говорил, что церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы в городе стоит на таком хорошем месте, а возле него поставлен памятник Ленину, по инициативе которого были закрыты многие церкви; говорил, что верующих угнетают, но время угнетателей сочтено, что колхозы для крестьян – это гибель, и тому подобное.

19 декабря снова был допрошен бывший регент и другие «дежурные свидетели», которые показали, что священник проводил антисоветскую агитацию и контрреволюционную деятельность, приписывая ему соответствующие высказывания.

В самую ночь ареста, 19 декабря, и на следующий день следователь допросил св