9/22 сентября

Попразднство Рождества Пресвятой Богородицы. Правв. Богоотец Иоакима и Анны. Мч. Севериана (320). Прп. Иосифа, игумена Волоцкого, чудотворца (1515). Обретение и перенесение мощей свт. Феодосия, архиеп. Черниговского (1896). Сщмчч. Григория пресвитера и Александра диакона (1918);  Сщмчч. Захарии, архиеп. Воронежского, Василия, Сергия, Иосифа, Алексия пресвитеров Димитрия диакона и мч. Василия (1937); прмч. Андроника (1938); сщмч. Александра пресвитера (1942).

Прп. Феофана, исп. (ок. 300). Мчч. Харитона и Стратора (Стратоника) (III). Блж. Никиты в Царьграде (XII). Воспоминание III Вселенского Собора (431). Прп. Онуфрия Воронского (1789) (Румын).

Попразднство Рождества Пресвятой Богородицы.

 Правв. Богоотец Иоаким и мать Пресвятой Богородицы Анна. О них сказано выше – в день празднования Рождества Пресвятой Богородицы (8 сент.).

Мч. Севериан Севастийский (320). В царствование нечестивого царя Ликиния (311-324) правителем Севастии Агликолаем были взяты и посажены в темницу сорок святых мучеников. В это время жил здесь муж, по имени Севериан, знатный по происхождению.

Он был христианином. Часто посещая в темнице этих мучеников, он укреплял их к страдальческому подвигу за имя Христово. После страдания и гибели сорока мучеников в Севастийском озере (память их 9 марта) настало время и св. Севериану выступить на тот же подвиг и на ту же борьбу.

Клеветники доложили правителю Лисию о том, что Севериан «не чтит великих богов». Севериан сам предстал перед правителем, и его люто стали истязать, но он радовался, что сподобился пострадать за Христа. Затем его повели к городской стене и, привязав тяжелые камни, свесили его со стены. Так предал он свою святую душу Господу.

Христиане сняли тело мученика и понесли его в селение, но, когда его святые мощи проносили мимо дома, где оплакивали покойника, тот воскрес по молитве к святому его матери. Св. Севериана похоронили на высокой горе, и при его гробе происходили многие исцеления, а воскресший при перенесении его мощей раб Божий прожил еще 15 лет, постоянно находясь при гробнице своего господина.

 Прп. Иосиф, игумен Волоцкий, чудотворец (1515). Мирское имя прп. Иосифа (род. 1440) было Иван Санин. Род Саниных вышел из Литвы и обосновался около города Волоколамска, где имел несколько деревень и сел. В семье его было строгое церковное направление. Учился Иван Санин в монастыре, и с детства его влекло к монашеству. Дружил он только с юным князем Борисом Кутузовым, который впоследствии постригся под именем Авраамия. Двадцати лет Иван Санин, с разрешения родителей, пошел познакомиться с окрестными монастырями, с целью поступить в один из них.

Старец Варсонофий Тверской (память его 2 марта) сказал ему: «Иди в Боровск к старцу Пафнутию». Старца Пафнутия (память его 1 мая) юноша застал за рубкой дров. Умиленный этим, он бросился умолять постричь его, что мудрый Пафнутий и сделал. Имя он дал ему при этом Иосиф.

Как ни были родители его подготовлены к уходу сына из мира, они были потрясены, и отца его разбил паралич. Прп. Пафнутий и братия отнеслись к горю нового инока сочувственно и послали его матери утешительное письмо. А отца его прп. Пафнутий немедленно принял в свой монастырь, постриг его и поручил заботам прп. Иосифа, и Иосиф в течение 15 лет, до самой его кончины, ухаживал за парализованным отцом. Мать же его, Марина, стала монахиней Марией в Волоколамском женском монастыре. За ними ушли в монашество и прочие их сыновья, кроме одного. Это были: епископы ­– Тверской Акакий, Ростовский Вассиан, а в последствии и брат их Елеазар, получивший имя Евфимий. Два племянника прп. Иосифа – Досифей и Вассиан, получившие фамилию Топорковых, – стали монахами-иконописцами и расписали церковь Волоколамского монастыря вместе со знаменитым иконографом Дионисием, учеником Андрея Рублева; Дионисий создал фрески Ферапонтовского Белоезерского монастыря. Вассиан Топорков стал потом епископом Коломенским. К этому надо прибавить, что дед и бабка прп. Иосифа, родители его отца, также приняли монашество; судя по помяннику, среди ближайшей его родни насчитывается 14 мужских имен монашеских и лишь одно мирское и четыре женских – все монашеские.

Пройдя все монашеские послушания, прп. Иосиф был поставлен на клирос. Представительный, благообразной наружности, он обладал звучным голосом, большой начитанностью и прекрасной памятью и подходил как нельзя более к этому послушанию.

Когда умер прп. Пафнутий (†1477), прп. Иосиф был рукоположен во иеромонаха и, согласно завещанию почившего настоятеля и воле вел. князя Иоанна III, назначен игуменом монастыря. Но он хотел ввести в монастыре более строгий устав, и между ним и некоторыми из братии возникли недоразумения. Тогда прп. Иосиф предпринял путешествие по другим монастырям, чтобы изучить возможность осуществить свой идеал. Путешествие это он описал в своем «Просветителе». Более всего привлек его внимание устав Кирилло-Белозерского монастыря. По взгляду прп. Иосифа требовалось от монаха не отречение от земного блага, а посвящение его Богу.

Вернулся он менее чем через год. Ропот братии прекратился, но он сам решил оставить монастырь и основать задуманную им обитель на новом, диком, нетронутом и безлюдном месте. Место это нашли скоро в Волоколамском княжестве, недалеко от деревни Спировской при слиянии рек Струги и Сестры. Поселиться здесь разрешил князь Волоколамский, Борис Васильевич, родной брат вел. князя Иоанна III, был во всем единомышленником прп. Иосифа. Он и стал покровителем нового монастыря. Он дал рабочие руки и обязательство кормить первых насельников обители.

Прп. Иосиф был человек сильный и трудоспособный, он был первым на всех работах. Начался приток братии: они были от всех сословий – от князей и бояр до простолюдинов. С ними стали притекать и средства – и деньгами и натурой. Монастырь стал развиваться со сказочной быстротой. Был случай, когда в монастырь явился князь Андрей Голенин со свитой. Он скрыл от нее свое намерение и вошел в церковь один. Но скоро оттуда вышел один из монахов и сообщил свите, что князя Андрея больше нет, а есть инок Арсений. Свита была поражена горем и, отказавшись от предложенного угощения, покинула монастырь. Но вскоре некоторые из особенно любивших его приближенных вернулись и последовали его примеру.

С вельможами и княгинями прп. Иосиф вел переписку, поучая их доброй жизни и милосердию к бедным. С этого весь духовный уровень окрестной местности повысился. Бедным крестьянам прп. Иосиф помогал, покупая им то лошадь или корову вместо павшей скотины, то необходимую для хозяйства соху и т.д. По мере усиления благочестия повысилось и благосостояние крестьян. Но наступил голодный год. Тогда прп. Иосиф открыл даром монастырские житницы, и к нему хлынули тысячные толпы. Ежедневно, кроме раздачи хлеба, кормилось 500 человек. Брошенных детей прп. Иосиф принимал на воспитание. Но монастырские средства и запасы иссякли, пришлось прибегнуть к займам. Тогда щедрую помощь голодавшей обители оказал вел. князь Василий III.

Дисциплина в монастыре была суровая. Были в ней среди братии выдающиеся подвижники, как, например, инок Нил из рода князей смоленских и инок Дионисий из рода князей звенигородских. Последний работал в хлебной за двоих и полагал в день до 300 поклонов. Все без исключения носили под одеждой власяницу и в церкви в самую суровую стужу стояли без теплого платья.

Из позднейших пострижеников обители – после кончины прп. Иосифа – известны святители Гурий (память его 4 окт.) и Герман (память его 6 нояб.), просветители Казани.

Был такой случай: юный князь Иоанн Волоколамский, сын Бориса Васильевича, умер без покаяния. Прп. Иосиф своей молитвой оживил его, исповедал, причастил Святых Таин, и Иоанн тихо скончался.

Прп. Иосиф принимал участие в соборах 1490 и 1503-1504 гг. Тогда обсуждалась ересь жидовствующих, занесенная с Запада евреем Схарием. Она имела сильных покровителей. Но прп. Иосиф – вместе с архиепископом Новгородским Геннадием (память его 4 дек.), к епархии которого принадлежал его монастырь, – своей энергией и ревностью добился того, что ересь эта была осуждена, а потом и вовсе исчезла. Кроме того, на Соборах 1503 и 1504 гг. был поднят вопрос о праве монастырей владеть имуществом и землями.

В последние дни своей жизни прп. Иосиф так ослабел и одряхлел, что его носили на руках в церковь. Скончался он 9 сентября 1515 г., когда кончилась утреня. Погребли его в монастырской церкви, а 1 июня 1591 г. он был причислен к лику святых.

Прошли годы. Закрытый во время гонений на Церковь Иосифов Волоцкий монастырь был возрожден в мае 1989 г. Ныне он является ставропигальным монастырем Русской Церкви. Мощи прп. Иосифа почивают в Успенском соборе обители.

Память его празднуется также 18 октября, в 3-ю Неделю по Пятидесятнице вместе с Собором Новгородских святых и в 1-ю Неделю после праздника свв. апостолов Петра и Павла (29 июня) вместе с Собором Тверских святых.

 Обретение и перенесение мощей свт. Феодосия, архиеп. Черниговского (1896). Память его празднуется 5 февраля (см. о нем там же). Торжественное открытие мощей святителя Феодосия произошло 9 сентября 1896 г., причем было обследовано под присягой 49 случаев исцелений. «Черниговские торжества» собрали более 150 тысяч народу – православных и раскольников – и сопровождались многочисленными чудесами.

Сщмчч. Григорий (Гаряев) пресвитер и Александр (Ипатов) диакон (1918): Новомуч. Священник Григорий Гаряев и диакон Александр Ипатов служили в Спасской церкви города Соликамска и Соликамского уезда и были расстреляны красноармейцами.

 Сщмчч. Захария (Лобов), архиеп. Воронежский, Василий (Разумов), Сергий (Уклонский), Иосиф (Архаров) пресвитеры (1937): Новомуч.

Сщмчч. Алексий (Успенский) пресвитер и мч. Василий (Шикалов) (1937): Новомуч. Священномученик Алексий Успенский родился 22 сентября 1879 г. в селе Шолы Белоезерского уезда Новгородской губернии в семье псаломщика Глеба Успенского, который умер, когда Алексею едва исполнилось полтора года. По окончании Духовной семинарии Алексей Глебович был рукоположен в сан священника. Служил в разных приходах. Гонения конца двадцатых – начала тридцатых годов застали его в храме Тверской епархии.

Власти, намереваясь арестовать священника, предложили заплатить государству огромный налог, и, поскольку священник не мог удовлетворить их требований, те арестовали его. Суд приговорил о. Алексия к конфискации имущества и заключению на шесть месяцев в исправительно-трудовой лагерь. Для священника это было тем более тяжело, что оставались без средств к существованию его жена, Вера Александровна, и дети – дочь восьми лет и два сына – шести и трех лет.

Но всякое испытание, как бы оно ни было тяжело, он принимал как посланное Богом, как крест, кроткое несение которого есть путь ко спасению. И потому ему никогда не приходило в голову и не томило сердце желание оставить свое служение. Вернувшись из заключения, о. Алексий стал снова служить в храме, и вскоре был возведен в сан протоиерея.

В начале 1937 г. он был назначен служить в Вознесенскую церковь села Вознесенья Бологовского района Тверской области. Отец Алексей показал себя здесь ревностным пастырем, истинным попечителем о словесных овцах стада Христова и сугубым молитвенником. Все свои силы он отдавал просвещению прихожан. У него в храме, несмотря на большое число прихожан, никогда не было общей исповеди; о. Алексий старался поговорить с каждым, а когда нужно, то поддержать. Сам имевший семью христианского духа, он и прихожан учил воспитывать своих детей в духе христианской любви. Священник обучал прихожан навыкам церковной молитвы и наставлял, чтобы они приучали к ней детей. Учил не изменять православной вере и никогда не снимать креста.

Ревностное служение священника скоро обратило на себя внимание властей. Поскольку НКВД в то время пристально наблюдал за всеми храмами, чаще всего с помощью доносчиков, то один из них стал писать о священнике, что в последнее время, то есть с началом служения о. Алексия в Вознесенском храме, в приходе стало наблюдаться религиозное оживление. Люди начали крестить детей. Например, крестил своего ребенка даже один высокопоставленный офицер Красной Армии. Вокруг храма собралось много монахинь, которые ведут активную миссионерскую работу. Храм стали посещать жены партийных работников.

Этим доносом воспользовались летом 1937 г., когда советское правительство приняло решение о повсеместных арестах священнослужителей. 2 сентября власти арестовали о. Алексия и старосту храма Василия Шикалова.

Василий Яковлевич Шикалов родился 12 апреля 1875 г. в селе Большая Дубовна Бологовского уезда Тверской губернии. Он был прихожанином Вознесенской церкви, и последнее время выполнял в ней обязанности старосты. Начав гонения на Православную Церковь в конце двадцатых годов и преследуя православных мирян, безбожные власти потребовали от Василия Яковлевича выполнения твердого задания по сдаче сельскохозяйственной продукции, которое было невыполнимо по существу. За невыполнение задания он был арестован и приговорен к пяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь, а все имущество его было конфисковано.

Вернувшись в начале 1937 г. в родное село, Василий Яковлевич послал ходатайство о пересмотре своего дела. Летом 1937 г. ходатайство было удовлетворено, он был признан невиновным, и имущество ему было возвращено. Но осенью его вновь арестовали.

6 сентября о. Алексий был вызван на допрос. На обвинение в том, что они, совместно со старостой храма Василием Шикаловым, вели контрреволюционную деятельность, священник ответил, что как священник он проводил крещение детей в деревнях, в том числе и в домах без разрешения на это местных органов власти. Вместе с церковным старостой они распространяли нательные крестики и иконы с молитвами. Во время литургии при чтении заупокойных поминаний было повиновение царей Николая и Александры в присутствии верующих без всякого намерения.

О том же на допросе рассказал и староста храма, Василий Шикалов. Оба арестованных отказались признать в своих действиях контрреволюционность и агитацию против советской власти.

19 сентября тройка НКВД приговорила священника и старосту к расстрелу. Протоиерей Алексий Успенский и староста Василий Шикалов были расстреляны 21 сентября 1937 г.

Сщмч. Димитрий (Троицкий) диакон (1937): Новомуч. Священномученик Димитрий родился в 1884 году в селе Макшеево Коломенского уезда Московской губернии в семье диакона Василия Троицкого. По окончании в 1901 году Коломенского духовного училища он служил псаломщиком в Преображенском храме в селе Починки Егорьевского уезда Рязанской губернии. В 1924 году Дмитрий Васильевич был рукоположен во диакона к Преображенскому храму в этом селе, вошедшем тогда в состав Московской области. В 1930 году диакон Димитрий за не сдачу зерновых был приговорен судом к полутора годам высылки за пределы области; приехав на место ссылки, он стал служить диаконом. Вернувшись в 1932 году по окончании срока в Починки, он снова стал служить в храме диаконом.

В январе 1933 года власти арестовали священника Преображенского храма, диакона Димитрия и наиболее активных прихожан. На вопрос, вел ли он отношения со священником и интересующими следствие людьми, и не собирались ли они по домам, и о чем говорили, диакон Димитрий ответил, что людей этих знал и отношения вел, и вместе они собирались, но «вследствие плохой памяти беседы и их темы помнить не могу, а потом я вообще стараюсь от них отвлекаться. Определить... политическое настроение священника... по отношению к советской власти не могу».

Вызванные на допрос свидетели показали, что диакон жаловался на то, что его советская власть разорила, дом отобрали, сад взяли, разве возможно это было раньше? Конечно, нет. Коммунисты мучают православный народ, загоняют насильно в колхоз, давят налогами. Впрочем, заявил далее свидетель, какие именно вел диакон разговоры против советской власти, он вспомнить не может.

В результате допросов свидетелей для следователей ОГПУ стала очевидна полная невиновность диакона и в обвинительном заключении, составленном ими, пришлось записать, что «обвиняемый Троицкий Дмитрий Васильевич виновным себя в агитации не признал, не отрицая того, что имел связь со священником... у которого и собирались». И в этом была вся вина диакона.

19 мая 1933 года тройка ОГПУ приговорила диакона Димитрия к трем годам ссылки в Казахстан, и он был отправлен в Алма-Ату.

В 1936 году он вернулся из ссылки в село Починки. Дом у его семьи отобрали, и супруга диакона жила в церковной сторожке, работая сторожем при храме, в сторожке поселился и диакон Димитрий. Здоровье его тюрьмой и ссылкой было подорвано, и он подал за штат и в храм ходил молиться как прихожанин.

В 1937 году снова поднялось гонение на Русскую Православную Церковь; 5 сентября был допрошен свидетель, сторож колхозного огорода, а через день сотрудники НКВД выписали справку на арест диакона Димитрия, в которой говорилось: «По агентурному делу “Белоризники” проходит проживающий в селе Починки... дьякон Троицкий... Будучи контрреволюционно настроенным, Троицкий, поддерживая связи с реакционно-настроенным духовенством, систематически проводит среди населения контрреволюционную агитацию…»

На следующий день, 6 сентября 1937 года, диакон Димитрий был арестован, заключен в егорьевскую тюрьму и в тот же день допрошен. Виновным себя в «контрреволюционных разговорах» и «антисоветской агитации» он не признал.

Допросы были закончены, и 19 сентября тройка НКВД приговорила диакона к расстрелу. Диакон Димитрий Троицкий был расстрелян 21 сентября 1937 года и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

 Прмч. Андроник (Суриков) (1938): Новомуч. Преподобномученик Андроник родился 5 октября 1885 года в селе Огрызково Волоколамского уезда Московской губернии в семье крестьянина Ивана Сурикова и в крещении наречен был Андреем. Образование Андрей получил в церковноприходской школе; в 1902 году он поступил в Можайский Лужецкий монастырь, где подвизался на различных послушаниях, но главным образом на клиросном. В 1916 году Андрей был призван на фронт и служил рядовым в 52-м пехотном полку. В 1917 году воинское начальство отпустило его на полевые работы, в 1918 году он был демобилизован и вернулся в Лужецкий монастырь и был пострижен в монашество с именем Андроник.

В 1920 году монах Андроник был переведен в Московский Симонов монастырь и 20 декабря того же года рукоположен во иеродиакона. В 1924 году он был награжден двойным орарем. В 1928 году в том же монастыре он был рукоположен во иеромонаха. После закрытия в 1929 году Симонова монастыря, отец Андроник был переведен в Успенскую, что в Крутицах церковь, где прослужил до 28 декабря 1930 года. Тогда в Москве было арестовано более трехсот священнослужителей, монахов, монахинь и православных мирян, и среди них иеромонах Андроник. Их обвинили в «активной антисоветской деятельности, выражающейся в организации нелегальных антисоветских “братств” и “сестричеств”, оказании помощи ссыльным единомышленникам, произнесении проповедей контрреволюционного характера, антисоветской агитации о религиозных гонениях, чинимых советской властью и распространении всевозможных провокационных слухов среди населения...»

31 декабря следователь допросил священника, и тот, отвечая на его вопросы, сказал: «В политических партиях я никогда не состоял и не состою. Знакомых членов антисоветских партий у меня нет... Знакомства я ни с кем не веду, веду замкнутый образ жизни, так что я ни к кому не хожу, и ко мне никто не ходит».

Тройка ОГПУ приговорила иеромонаха Андроника к трем годам ссылки в Северный край, и он был выслан в город Пинегу Архангельской области и работал здесь на лесоповале. После окончания ссылки, в 1934 году он поселился на родине в селе Огрызково, которое вошло тогда в состав Шаховского района Московской области. 27 ноября 1935 года епископ Волоколамский Иоанн (Широков) определил отца Андроника на должность псаломщика к Николаевской церкви села Холмец Шаховского района.

24 ноября 1937 года сотрудники НКВД допросили дежурных свидетелей – председателя и секретаря колхоза, и председателя сельсовета, которые показали, что священник в религиозные праздники собирает верующих на беседы и тем самым разлагает трудовую дисциплину, так как верующие в этот день на работу не выходят. В дни празднования Пасхи он организовал пение церковных песен «Христос воскресе», которые стали петься на улице в селе Холмец, а также жаловался, что советская власть задушила налогами духовенство, так что не на что стало существовать, и говорил прихожанам, что одна надежда на их помощь и поддержку.

На основании подобного рода показаний 27 ноября 1937 года была выписана справка на арест о. Андроника, и на следующий день он был арестован, заключен в волоколамскую тюрьму и на другой день допрошен. Обвинения в своей причастности к «контрреволюционной агитации» и «дискредитации советской власти» он отверг.

В тот же день следователь составил обвинительное заключение. Следствие было завершено, и иеромонах Андроник был переведен в Таганскую тюрьму в Москве. 3 декабря 1937 года тройка НКВД приговорила его к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и он был отправлен в 19-е отделение Бамлага НКВД, куда прибыл в то время, когда еще продолжал действовать сталинский указ о массовых репрессиях.

В марте 1938 года помощник по культурно-воспитательной работе 188-й колонны лагеря, помощник по труду колонны и начальник колонны, являвшиеся одновременно секретными осведомителями, отправили агентурные донесения уполномоченному 3-й части 19-го отделения Бамлаг, и 9 марта 1938 года подписали характеристику на отца Андроника, что «Суриков считает, что гонения на него в 1930 году, а равно и теперь, совершенно незаконны, так как он до управления и порядков страны никакого отношения не имел, и иметь не хочет, ведет себя на колонне скрытно, избегает разговоров с членами штаба. Будучи хорошо обутым и одетым, на работу не выходит, и если был случай выхода, то при большой активности членов штаба, чем зека Суриков оставался особо недоволен, выражая свое недовольство во всеуслышание».

15 марта те же люди были допрошены, но уже в качестве свидетелей, они показали, что заключенные барака, где находится Суриков, говорят, что их забрали ни за что, из честных, ни в чем неповинных людей сделали контрреволюционеров. Суриков сказал, что его забрали только за то, что он священнослужитель. Своими действиями и поведением, утверждали свидетели, они действуют на остальных заключенных, и те не выходят на работу.

27 марта была составлена и утверждена в виде обвинительного заключения справка об отце Андронике, причем сам он ни разу не был допрошен. Следствие, допросы дежурных свидетелей, составление обвинительного заключения и предъявление обвинения были проведены заочно. 31 марта 1938 года тройка НКВД приговорила отца Андроника к расстрелу. После приговора он еще почти полгода ходил на общие работы вместе с другими заключенными. Иеромонах Андроник (Суриков) был расстрелян 22 сентября 1938 года и погребен в общей безвестной могиле, только перед расстрелом, по-видимому, узнав приговор.

Сщмч. Александр (Виноградов) пресвитер (1942): Новомуч. Священномученик Александр родился 1 июня 1884 г. в семье заштатного псаломщика Ивана Михайловича Виноградова, служившего трапезником при Воскресенской церкви, что на Ваганьковском кладбище в Москве. В 1899 г. Александр окончил Донское духовное училище, а в 1905 г. – Московскую Духовную семинарию.

1 октября 1909 г. в день Покрова Божией Матери он был рукоположен во священника и определен на служение в Преображенскую церковь в селе Люберцы Московской губернии.

В 1920 г. о. Александра на несколько месяцев призвали на военную службу, которую он проходил в тыловом ополчении. В 1929 г. он был возведен в сан протоиерея, а в 1932 г. награжден палицей.

В подмосковном селе Перхушково Звенигородского района в ноябре 1933 г. скончался священник, и священноначалие 21 ноября назначило протоиерея Александра Виноградова в Покровский храм этого села, где он прослужил до самого ареста.

Во время начавшихся летом 1937 г. массовых арестов верующих власти приняли решение арестовать протоиерея Александра. 27 ноября 1937 г. он был арестован и заключен в камеру предварительного заключения при Звенигородском отделении милиции, а через несколько дней переведен в Таганскую тюрьму в Москве. На следующий день после ареста в двенадцатом часу ночи состоялся допрос, который продлился до пяти часов утра 29 ноября.

Виновным себя «в проведении контрреволюционной деятельности, направленной против советской власти» священник себя не признал, но подтвердил, что выражал недовольство существующим бесправным положением духовенства.

29 ноября в начале десятого часа ночи о. Александра вызвали еще на один допрос, продолжавшийся без малого пять часов. Вновь от него потребовали признания в проведении контрреволюционной деятельности, а также рассказать о причинах посещения его квартиры ссыльными из числа духовенства. В отношении возвращавшихся из ссылки священнослужителей о. Александр объяснил, что оказывал им материальную поддержку.

5 декабря 1937 г. тройка НКВД приговорила о. Александра к десяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь. С этапом заключенных он был отправлен на Дальний Восток. 22 сентября 1942 г. протоиерей Александр Виноградов скончался от пеллагры в городе Свободный и был погребен в безвестной могиле.

Мчч. Харитон и Стратор (Стратоник) (III). О мученичестве св. Харитона сведений нет. Святой Стратоник (память его также 13 сент.) пострадал так: Вифанийский правитель велел привязать его после многих мучений к двум пригнутым ветвям дерева; затем отпустили эти ветви, св. мученик был разорван на две части и так предал Богу дух свой.

Прп. Феофан, исповедник и постник (ок. 300). Родители Феофана были язычники, он же обратился ко Христу еще в детстве. Будучи еще младенцем, он увидел ребенка, умиравшего от холода, сжалился над ним, снял с себя одежду и надел на него. Когда после этого он пришел домой, то родители спросили, где его одежда. Он ответил, что одел ею Христа. Отец спросил его: «Кто это Христос? Мы почитаем Меркурия и Аполлона».

После этого отрок ушел от своих родителей. Ангел Господень взял его и возвел на гору Диавис, где поручил его одному постнику, который семьдесят пять лет проводил монашескую жизнь. Старец принял отрока и стал учить его иноческой жизни и священным книгам. Их обоих питал ангел. Через пять лет после того старец преставился. По его кончине, отрок жил в пещере, проводя постническую жизнь пятьдесят восемь лет. Затем, получив повеление от ангела Божия, он вышел из пещеры и, сев на льва, проехал шестьдесят поприщ, проповедуя веру Христову. Цари Римские Кар (282-283), его сыновья Карин и Нумериан (283-284) велели схватить его и бить: преподобному нанесено было сто ударов по шее, после чего он претерпел еще многие мучения. Когда мучители увидели, как много он творит чудес, и какое великое число людей приходит к нему и получает святое крещение, они устыдились своего бессилия и мирно отпустили его. Он возвратился в свою пещеру и, прожив в ней еще семнадцать лет в строгом посте, преставился ко Господу.

Воспоминание III Вселенского Собора (431). В 21-й год царствования императора Феодосия Младшего (408-450), сына Аркадиева и внука Феодосия Великого (379-395), созван был в Ефесе третий Вселенский Собор по поводу лжеучения Нестория, патриарха Константинопольского. Эта ересь была сродни ереси Павла Самосатского и Диодора Тарсийского. Он не боялся утверждать, что Единородный Сын Божий Христос, Который нас ради и нашего ради спасения воплотился и вочеловечился, имеет не одно Лицо и не одну Ипостась, но два разных лица: одно – Божеское, а другое – человеческое. И о Пречистой Матери Господа нашего Иисуса Христа он нечестиво учил, что Ее не следует называть Богородицею, а Христородицею, не желая признавать, что Она поистине родила плотью Бога Слово. Св. Кирилл, архиеп. Александрийский (†444, память его 9 июня), много писал ему, увещевая его отстать от такого заблуждения, но, видя, что он не только не внимает ему, а еще больше укрепляется в своей ереси, написал Целестину, папе Римскому (422-432), и другим патриархам, прося убедить Нестория оставить свое лжеучение. Когда и они не смогли убедить нечестивого Нестория, православные архиереи обратились с просьбой к императору Феодосию, чтобы он созвал Вселенский Собор. Феодосий повелел созвать Собор в Ефесе. На нем присутствовало 200 свв. отцов, из которых самыми знаменитыми были: св. Кирилл Александрийский, св. Иувеналий Иерусалимский (патриарх в 420-458 гг., память его 2 июля), Мемнон Ефесский и многие другие. Хотя отцы Ефесского Собора и посылали троекратно приглашение Несторию явиться на Собор, он всякий раз упорно отказывался. Заседания начались без него. Осудив Нестория и его нечестивое учение, они торжественно подтвердили православное учение в том, что подобает исповедовать в Господе нашем Иисусе Христе единое Лицо и два естества, и Пречистую Его Матерь восхвалять, как единую Приснодеву и истинную Богородицу. Для того чтобы еще больше обличить злочестие Нестория, святые отцы Собора одобрили и предали св. Церкви в руководство сочинение св. Кирилла Александрийского, называемое «Двенадцать анафематизмов против Нестория».

Продолжение »